Пример 1. Заговор на остуду между мужем и женой
Стану я не благословясь, пойду не перекрестясь, не дверьми, не воротами, а дымным окном да подвальным бревном, положу шапку под пяту, под пяту, не на сыру землю, не на сыру землю да в черный чобот; а в том чоботу побегу я в темный лес, на большо озерищо, в том озерище плывет челнище, в том челнище сидит черт с чертищей; швырну я с-под пяты шапку в чертища. Что ты, чертище, сидишь в челнище, с своей чертищей? Сидишь ты, чертище, прочь лицом от своей чертищи; поди ты, чертище, к людям в пепелище, посели, чертище, свою чертищу такому-то в избище, а в той избище, не как ты, чертище, со своей чертищей, живут людища мирно, любовно, друг друга любят, чужих ненавидят. Ты, чертище, вели чертище, чтоб она, чертища, распустила волосища; как жила она с тобой в челнище, так жил бы, такой-то, со своей женой в избище. Чтоб он ее ненавидел. Не походя, не поступя, разлилась бы его ненависть по всему сердцу, а у ней по телу неугожество, не могла бы ему ни в чем угодить и опротивела бы ему своей красотой, омерзела бы ему всем телом. Как легко мне будет отступить от тебя, как легко достать шапку из озерища; тебе, чертищу, хранить шапку в озерище, от рыбы, от рыбака, от злого колдуна. Чтобы не могли ее ни рыбы съесть, ни рыбак достать, ни злой колдун отколдовать, на мир и на лад. И вместо рукописи кровной отдаю тебе я слюну.
Итак, ритуальная часть здесь:
Стану я не благословясь, пойду не перекрестясь, не дверьми, не воротами, а дымным окном да подвальным бревном, положу шапку под пяту, под пяту, не на сыру землю, не на сыру землю да в черный чобот; а в том чоботу побегу я в темный лес, на большо озерищо, в том озерище плывет челнище, в том челнище сидит черт с чертищей; швырну я с-под пяты шапку в чертища.
Этот текст не произносится, а выполняется! Вам необходимо перед выполнением обряда снять с себя защитные/благословляющие амулеты (если вы их носите) и не совершать никаких очистительных обрядов. Тут лирическое отступление: черные обряды вообще не нужно предварять очистительными и благословляющими процедурами, чертить защитные круги и т.п., т.к. для черного обряда важна ритуальная нечистота, которую тоже надо правильно понимать. Это не значит, что вам надо как-то специально себя осквернять, а значит только то, что вам не требуется специального очищения. Ритуальное очищение есть изгнание темных сил, а вы, наоборот, собираетесь с ними работать. То же самое касается и защитных кругов – в черных обрядах вам не нужна защита от тьмы, вы с ней сотрудничаете. В черном обряде могут быть только круги как фокусы силы, линзы, но они и строятся иначе, о них отдельный разговор. Так вот, стали вы, «не благословясь и не перекрестясь». Дальше вы должны выйти из дома «не дверьми, не воротами, а дымным окном да подвальным бревном». Буквально это в свое время означало необходимость вылезать через волоковое окно под крышей, через которое шел дым, либо через погреб, который тоже имел выход снаружи дома. В современном доме вам необходимо выйти через подвал или чердак, через черный ход и т.п., т.е. любым непривычным путем, которым нормальные люди не выходят. Далее ваши действия: «положу шапку под пяту, под пяту, не на сыру землю, не на сыру землю да в черный чобот». Соответственно, на вас должна быть черная обувь, в которую вы кладете свою шапку под пятку. Естественно, меховая шапка в ботинок не влезет, возьмите какую-нибудь небольшую вязаную шапочку или что-то в этом роде. Вылезли из дома черным ходом, засунули шапку под пятку и далее по инструкции: «в том чоботу побегу я в темный лес, на большо озерищо» - бежите через ближайший лес до ближайшего озера. Если рядом с вашим домом такого нет, значит, ищите, где такое есть, находите ближайший к лесу заброшенный дом и начинайте обряд оттуда. Последний шаг: «в том озерище плывет челнище, в том челнище сидит черт с чертищей; швырну я с-под пяты шапку в чертища». Вынимаете шапку, швыряете в озеро – это ваш вызов. И начинаете разговор с чертом.
Собственно заговорная, произносимая часть делится на несколько фрагментов:
1. Обращение и постановка задачи:
Сидишь ты, чертище, прочь лицом от своей чертищи; поди ты, чертище, к людям в пепелище, посели, чертище, свою чертищу такому-то в избище, а в той избище, не как ты, чертище, со своей чертищей, живут людища мирно, любовно, друг друга любят, чужих ненавидят.
2. Описание необходимого воздействия:
Ты, чертище, вели чертище, чтоб она, чертища, распустила волосища; как жила она с тобой в челнище, так жил бы, такой-то, со своей женой в избище. Чтоб он ее ненавидел. Не походя, не поступя, разлилась бы его ненависть по всему сердцу, а у ней по телу неугожество, не могла бы ему ни в чем угодить и опротивела бы ему своей красотой, омерзела бы ему всем телом.
3. Условия сделки:
Как легко мне будет отступить от тебя, как легко достать шапку из озерища; тебе, чертищу, хранить шапку в озерище, от рыбы, от рыбака, от злого колдуна. Чтобы не могли ее ни рыбы съесть, ни рыбак достать, ни злой колдун отколдовать, на мир и на лад. И вместо рукописи кровной отдаю тебе я слюну.
На последнем фрагменте остановимся особо. Как видим, шапка является своеобразным «залогом» успешности обряда. «Как легко мне будет отступить от тебя, как легко достать шапку из озерища». Очевидно, что найти шапку в озере весьма затруднительно, к тому же далее по тексту она отдана на хранение черту, т.е. это ваше обещание не отменять обряд, не отказываться от поставленной задачи, иначе во власти черта окажетесь вы сами. «Чтобы не могли ее ни рыбы съесть, ни рыбак достать, ни злой колдун отколдовать, на мир и на лад» - на черта накладывается обязательство обеспечить невозможность другому колдуну снять наведенную вами порчу, переделать ее «на мир и лад». «И вместо рукописи кровной отдаю тебе я слюну». В конце обряда вы должны сплюнуть и уйти. Это замыкающая все действие точка.
Пример 2. Заговор красной девицы о сбережении в дороге полюбовного молодца
Ложилась спать я, раба такая-то, в темную вечернюю зорю, поздным-поздно; вставала я в красную утреннюю зорю, раным-рано; умывалась ключевою водою из загорного студенца; утиралась белым платом, родительским. Пошла я из дверей в двери, из ворот в вороты и вышла в чистое поле. В чистом поле охорошилась, на все четыре стороны поклонилась, на горюч камень Алатырь становилась, крепким словом заговорилась, чистыми звездами обтыкалась, темным облаком покрывалась. Заговариваю я, раба такая-то, своего полюбовного молодца—такого-то—о сбереженьи в дороге: крепко-накрепко, на век, на всю жизнь. Кто из лугу всю траву выщипит и выест, из моря всю воду выпьет и не взалкает, и тот бы мое слово не превозмог, мой заговор не расторг. Кто из злых людей его обзорочит и обпризорочит, и околдует, и испортит, у них бы тогда из лба глаза выворотило в затылок; а моему полюбовному молодцу — такому-то — путь и дороженька, доброе здоровье на разлуке моей.
В этом заговоре ритуальная часть такова:
Ложилась спать я, раба такая-то, в темную вечернюю зорю, поздным-поздно; вставала я в красную утреннюю зорю, раным-рано; умывалась ключевою водою из загорного студенца; утиралась белым платом, родительским. Пошла я из дверей в двери, из ворот в вороты и вышла в чистое поле. В чистом поле охорошилась, на все четыре стороны поклонилась, на горюч камень Алатырь становилась, крепким словом заговорилась, чистыми звездами обтыкалась, темным облаком покрывалась.
Вам необходимо лечь спать на вечерней заре, на закате, а встать на рассвете, на утренней заре. Если вы плохо контролируете свой сон, посмотрите в какое время происходит рассвет в нужный день – эти данные есть в календарях, и поставьте на этот час будильник. Умойтесь ключевой водой, набранной собственноручно (заранее выясните, где поблизости бьют холодные ключи или есть горный ручей, заготовьте воду), утритесь белой тканью, которую в идеале вам должны подарить родители или те, кто их заменяет. В крайнем случае, просто возьмите белый платок или полотенце из родительского дома. Далее вам нужно пройти двое дверей и двое ворот и выйти в поле. Опять же, заранее продумайте маршрут, чтобы строго его исполнить. В поле вы приводите себя в порядок, благословляетесь, переодеваетесь в ритуальную одежду, и т.п. – как вы обычно готовитесь к созидательным ритуалам, находите большой камень (разведайте местность заранее), кланяетесь на четыре стороны (по сути, создаете круг, который в созидательных ритуалах, в отличие от черных – необходим), встаете на камень и произносите собственно заговорный текст:
Заговариваю я, раба такая-то, своего полюбовного молодца—такого-то—о сбереженьи в дороге: крепко-накрепко, на век, на всю жизнь. Кто из лугу всю траву выщипит и выест, из моря всю воду выпьет и не взалкает, и тот бы мое слово не превозмог, мой заговор не расторг. Кто из злых людей его обзорочит и обпризорочит, и околдует, и испортит, у них бы тогда из лба глаза выворотило в затылок; а моему полюбовному молодцу — такому-то — путь и дороженька, доброе здоровье на разлуке моей.
Этот заговор никаких дополнительных действий не требует, после обряда вы просто возвращаетесь домой.
Пример 3. Заговор на любовь девушки
За морем за Хвалынским, во медном городе, во железном тереме сидит добрый молодец, заточен во неволе, закован в семьдесят семь цепей, за семьдесят семь дверей, а двери заперты семьюдесятью семью дамками, семьюдесятью крюками. Никто доброго молодца из неволи не ослободит, никто доброго молодца досыта не накормит, допьяна не напоит. Приходила к нему родная матушка, такая-то, во слезах горючих, поила молодца сытой медовой, кормила молодца бело-снеговой крупой, а, кормивши молодца, сама приговаривала: не скакать бы молодцу по чисту полю, не искать бы молодцу чужой добычи, не свыкаться бы молодцу со буйными ветрами, не радоваться бы молодцу на рать могучу, не пускать бы молодцу калену стрелу по поднебесью, не стрелять бы во белых лебедей, что лебедей княжиих, не доставать бы молодцу меч-кладенец врага-супостата, а жить бы молодцу во терему родительском, с отцом-с матерью, с родом-племенем. Уж как возговорит добрый молодец: не чисто поле меня сгубило, не буйны ветры занесли на чужую добычу, не каленой стрелой доставал я белых лебедей, не мечом-кладенцом хотел я достать врагов-супостатов, а сгубила молодца воля молодецкая, во княжем терему над девицей красной, такой-то. Заговариваю я, родная матушка, такая-то, полюбовного молодца, такого-то, на любовь красной девицы, такой-то. Вы, ветры буйные, распорите ее белу грудь, откройте ее ретиво сердце, навейте тоску со кручиной, чтобы она тосковала и горевала; чтобы он ей был милее своего лица, светлее ясного дня, краше роду-племени, приветливее отца с матерью; чтобы ей он казался во сне и на яву, в день и полдень, в ночь и полночь; чтобы он ей был во пригожество красное, во любовь залучную; чтобы она плакала и рыдала по нем, и без него бы радости не видала, утех не находила. Кто камень Алатырь изгложет, тот мой заговор превозможет. Моему слову конец на любовь красной девицы, такой-то.
Этот пример несколько сложнее. По сути это приворот, но ритуальная часть требует, чтобы его выполняла мать для своего сына:
За морем за Хвалынским, во медном городе, во железном тереме сидит добрый молодец, заточен во неволе, закован в семьдесят семь цепей, за семьдесят семь дверей, а двери заперты семьюдесятью семью дамками, семьюдесятью крюками. Никто доброго молодца из неволи не ослободит, никто доброго молодца досыта не накормит, допьяна не напоит. Приходила к нему родная матушка, такая-то, во слезах горючих, поила молодца сытой медовой, кормила молодца бело-снеговой крупой, а, кормивши молодца, сама приговаривала…
Что необходимо? Во-первых, «добра молодца» нужно запереть. Конечно, 77 замков – это нереально, а вот 7 – вполне возможно. Уродовать двери и врезать замки не надо, найдите 7 навесных замков с цепочками и что-нибудь сообразите. Во-вторых, юноша должен быть голодным. Опять же, мазохизмом заниматься не надо: с утра его заперли без еды, вечером пришли выполнять обряд. Мать должна прийти «во слезах горючих», отпереть замки и накормить юношу сытой (мед разведенный в воде) и «бело-снеговой крупой» (рис, например, сварите). Пока он ест, мать произносит первую часть собственно заговора:
Не скакать бы молодцу по чисту полю, не искать бы молодцу чужой добычи, не свыкаться бы молодцу со буйными ветрами, не радоваться бы молодцу на рать могучу, не пускать бы молодцу калену стрелу по поднебесью, не стрелять бы во белых лебедей, что лебедей княжиих, не доставать бы молодцу меч-кладенец врага-супостата, а жить бы молодцу во терему родительском, с отцом-с матерью, с родом-племенем.
Сын должен отвечать (понятно, что не по бумажке это все надо делать, а выучить):
Не чисто поле меня сгубило, не буйны ветры занесли на чужую добычу, не каленой стрелой доставал я белых лебедей, не мечом-кладенцом хотел я достать врагов-супостатов, а сгубила молодца воля молодецкая, во княжем терему над девицей красной, такой-то.
Обратите внимание, что это приворот для тех, кто испробовал «мирские» средства, но девушка не поддалась, и юноша с горя начал чудить, и чтобы он не наворотил лишних дел, мать делает для него этот обряд. Т.е. это приворот специализированный, для конкретных случаев. Итак, после ответа юноши, мать завершает обряд последней частью текста:
Заговариваю я, родная матушка, такая-то, полюбовного молодца, такого-то, на любовь красной девицы, такой-то. Вы, ветры буйные, распорите ее белу грудь, откройте ее ретиво сердце, навейте тоску со кручиной, чтобы она тосковала и горевала; чтобы он ей был милее своего лица, светлее ясного дня, краше роду-племени, приветливее отца с матерью; чтобы ей он казался во сне и на яву, в день и полдень, в ночь и полночь; чтобы он ей был во пригожество красное, во любовь залучную; чтобы она плакала и рыдала по нем, и без него бы радости не видала, утех не находила. Кто камень Алатырь изгложет, тот мой заговор превозможет. Моему слову конец на любовь красной девицы, такой-то.
На трех рассмотренных примерах видно, что структура заговора в общем довольно стандартная. Важно иметь в виду следующее. Во-первых, по отсутствию этой структуры легко отличить новодел и самопал. Эту структуру мало кто знает, и если человек создает собственные заговоры с ее учетом, они будут работать не хуже старинных, а вот если этой структуры нет, то, скорее всего, текст слеплен человеком несведущим. Во-вторых, если текст совершенно точно аутентичный старинный, а структуры все равно нет, либо отсутствует какая-то из ее частей, то скорее всего, текст был усечен при переписывании или публикации, либо частично утрачен.
